В эти дни в Самаре рассматривается уголовное дело московских предпринимателей Бориса Семина и Александра Зобнина, которые достаточно давно вели совместный бизнес в страховой сфере. Вели через офшорные компании — таковы особенности современного налогообложения, ничего криминального в подобных схемах нет. Но в какой-то момент взгляды Семина и Зобнина на дальнейшие перспективы радикальным образом разошлись, и в результате уже почти год, с 28 декабря, Семин находится под арестом из-за обвинений со стороны Злобина в мошенничестве.
Такое дорогое банкротство
Компания «Ольмерт Холдинг», зарегистрированная на Британских Виргинских островах, владела российским ООО «Проектный офис». Это ООО вело обширный бизнес в России, но постепенно ситуация ухудшалась, экономический кризис в нашей стране ударил в том числе и по страховому рынку. Семин и Зобнин имели равные права на результаты хозяйственной деятельности компании «Ольмерт Холдинг» (по 50%), но к «Проектному офису» они относились по-разному. Александр Зобнин, более плотно занимавшийся его делами, начал вести компанию к банкротству.
Это банкротство могло привести к убыткам и для материнской компании, поэтому директор «Ольмерт Холдинг» выдал Борису Семину доверенность на продажу «Проектного офиса». Вскоре после этого Семин вышел из капитала «Ольмерта», продав свою долю, и вместе с прочими документами передал новому бенефициару доверенность. В апреле-мае 2017 года продажа была осуществлена: российская компания отошла еще одному офшору, «Альвира Корпорейшн», за символические 10 тысяч рублей. Таким образом «Ольмерт» обезопасил себя от возможных исков и материальной ответственности по делам дочерней компании — все активы и риски взял на себя новый собственник. А 6 октября 2017 года Зобнин, как и ожидалось, в одностороннем порядке инициировал начало банкротства «Проектного офиса» (дело №А55-27273/2017).
Любой опытный бизнесмен скажет, что сделка вполне обычная — не слишком мирное расставание бывших партнеров. Однако именно она стала причиной для всех последовавших событий. Александр Зобнин обратился в суд, указав в своем заявлении, что будучи владельцем 50% офшорной компании, ничего не знал о сделке, что директор был введен в заблуждение, а он, Зобнин, потерял на этом несколько сот миллионов рублей — то есть половину имущества «Проектного офиса». Того самого «Проектного офиса», который он же начал банкротить, понимая, что компания не в состоянии расплатиться с долгами. К слову, согласно данным налоговой отчетности, «Офис» ни разу за годы своего существования не показал никакой прибыли.
Что касается уведомления второго собственника о сделке, то, как указывают адвокаты обвиняемого, по законам Британских Виргинских островов оно не требуется — директор не просто вправе, но и обязан выдать доверенность на совершение сделки по требованию любого из бенефициаров Общества, если не существует трастового соглашения, ограничивающего такие возможности. Безусловно, такое соглашение надо заключать, но Зобнин с Семиным этого почему-то не сделали.
Офшорное законодательство вообще сильно отличается от привычного нам, и странно, что следствие не запрашивает экспертизу юристов-международников, несмотря на ходатайства защиты. Собственно, предметом разбирательства является не столько сама эта сделка, сколько предъявленные господином Зобниным документы с подписью, приписываемой господину Семину. Эти документы свидетельствуют о том, что вся операция по продаже «Проектного офиса» — вывод актива, который в итоге должен был достаться одному Семину.
Собственно, экспертиза этих подписей является сейчас главной частью следственного и судебного процесса. Подлинник или подделка?
Закрыть и обанкротить
Первые два следователя сразу отказались от дела. Третьей стала Татьяна Сарий, специализирующаяся, судя по прессе, на «лайках и репостах». То Татьяна находит экстремизм в попытке русских людей в России объединиться, то от нее, по информации свидетелей, поступают прямые угрозы. И вот она внезапно оказалась экспертом по британскому виргинскому законодательству.
Во-первых, смущает сам факт ареста предпринимателя, который скоро «отпразднует» год в тюрьме. По данным категориям дел — а перед нами по сути спор хозяйствующих субъектов — сейчас стараются не избирать мерой пресечения лишение свободы. Президент России не раз говорил, что подобные решения при отсутствии следственных действий недопустимы. Действительно, это ведет к развалу бизнеса, потере людьми рабочих мест, снижению инвестиционной привлекательности страны и является лазейкой для рейдеров, которые сажают собственника под арест и за это время забирают все его активы.
Сопредседатель «Деловой России» Андрей Назаров утверждает: «Чаще всего, когда применялась такая жесткая мера пресечения, это в общем-то всегда были подозрения либо на рейдерский захват (пока бизнесмен находится в СИЗО, его бизнес захватывают), либо на коррупционную составляющую (были громкие случаи, когда предпринимателей арестовывали, чтобы добиться от них каких-то взяток и других финансовых привилегий). Также бывают случаи, когда таким образом «заказывают» и устраняют конкурентов».
В данном случае обвиняемый никак не мог повлиять на следствие (суть дела, напомним, в экспертизе подписей), а вот его предприятия за это время действительно развалились, сотрудники вынуждены были уволиться. Более того, госпожа Сарий арестовала не только личные счета Семина, но и расчетные счета принадлежащих ему компаний и, что особенно странно, расчетные счета компании ООО СО «Акцепт», которая вообще не имеет отношения к Семину, а лишь находится в договорных отношениях с его предприятием ООО «Операционный центр» (копия соответствующего распоряжения есть у редакции). «Акцепт» оказался не в состоянии продолжать работу, потерял доверие со стороны банков, но сумел через Генпрокуратуру отменить арест счетов. Но не тут-то было — Зобнин подал иск в самарский суд, и счета вновь арестовали.
«Получается, Зобнин, используя правоохранительные органы в своих интересах, довел до банкротного состояния несколько организаций, может быть, с помощью следствия — мы не знаем. Есть надежда, что Генеральная прокуратура РФ в этом разберется» — говорит генеральный директор и фактически единственный сотрудник «Операционного центра». По ее словам, к Семину около полугода следователь не пускала нотариуса, и тот даже не мог выдать доверенность своему юристу на представление интересов в суде по гражданским делам. В результате предприятия Семина разрушились.
Бескорыстные частные эксперты
До мая следствие не предпринимало никаких действий, кроме попытки проведения бухгалтерско-оценочной экспертизы в Самарской лаборатории судебной экспертизы. Там, однако, осторожничали — «не хватает документов». Действительно, до мая 2017 года дела «Проектного офиса» вел Александр Зобнин, и именно назначенный им директор не передал документацию своему преемнику. Почему — вопрос открытый, как и то, зачем вообще компанию довели до банкротства.
В результате следствие заказало экспертизу у частников — ООО «Межрегиональная лаборатория судебных экспертиз и исследований». Известно, что за аналогичные услуги (определение подлинности документов с дополнительными вопросами) она берет 350-500 тысяч рублей. Понятно, что таких денег у следствия нет. В деле обнаружены следы и других частных экспертиз, при этом никаких сведений об их официальной оплате адвокаты не получали. Собственно, экспертиза стоимости банкротящегося ООО, выдавшая его космическую стоимость 1,2 млрд руб., тоже проведена в частной организации. Эксперты там оказались просто асами: то, с чем их государственные коллеги безуспешно возились несколько месяцев, они сделали всего за шесть дней. Любой аудитор позавидовал бы такой скорости оценки бизнеса: меньше чем за неделю проанализировать несколько лет работы компании, да еще и сделать это бесплатно — надо уметь. Такие эксперты — настоящий подарок для следствия.
«Оказание безвозмездной услуги следственному органу может быть расценено как внепроцессуальное взаимодействие, что в свою очередь будет свидетельствовать о необъективности расследования уголовного дела», — констатирует Людмила Семина в своей жалобе в прокуратуру. Жалобе, к сожалению, проигнорированной. Видимо, самарские прокуроры убеждены, что частники согласились поработать бесплатно или практически бесплатно от чистого сердца. Ну не может же быть, что их кто-то мотивировал в обход кассы. Да и кто — не следователь же, едва ли у нее есть резон тратить личные деньги только на то, чтобы надолго посадить надоевшего «клиента».
Нет, тут надо искать рыбку покрупнее. До которой прокуратура Советского района дотянуться и не может, и не хочет.
В самом деле, кто бы смог организовать беспрецедентное давление, обрушившееся в этот период на всех родственников Бориса Семина?
В отвратительной манере последнего времени угрозы стали поступать ребенку — племяннице арестованного бизнесмена: «Передай родителям, что если Борис не признает вину — будет хуже». Борис вину не признал, и хуже действительно стало: началась атака в прессе (ссылки на заказные статьи неизвестные заботливо рассылали одноклассникам девочки и руководству школы), а потом было заведено уголовное дело против Татьяны Татаринцевой, свояченицы Семина, сестры его жены.
Она пыталась получить с Семина причитающийся ей долг, и хотя сам Семин признавал наличие этого долга, Зобнин заявил о фальсификации договора займа. Муж Татьяны Дмитрий рассказывает, что 24 июля 2018 года Татьяна вышла из Следственного отдела по Красноглинскому району Самары со следами избиения; побои, по ее словам, наносили «заместитель руководителя отдела Романов и сотрудник, фамилия которого мне не известна» (цитата из заявления, копия есть в распоряжении редакции). В ответ один из следователей выдвинул встречное обвинение — о том, что многодетная мать сама причинила телесные повреждения силовику, который якобы пытался оказать медицинскую помощь, засовывая ей в рот пластиковую линейку, крошившуюся у нее во рту, вызывая сильные кровотечения. Редкий случай — суд не поверил следователям, но всего лишь прекратил производство по делу, которое пытались возбудить в отношении нее силовики. Дело по заявлению самой Татьяны в отношении следователей, так и не возбудили. Возможно, потому что проверку осуществлял следователь все того же ведомства, в котором и произошло избиение, делает логичный вывод господин Татаринцев.
Виновен Семин в мошенничестве или нет, обстоятельства вокруг его ареста очень дурно пахнут.
Следственное управление Самарской области возглавляет генерал-майор юстиции Валерий Самодайкин. Именно он мог бы одним своим словом положить конец всем странностям, что творятся вокруг «дела Семина», но упорно не делает этого. Господин Самодайкин — человек не простой: так, он, по утверждению некоторых СМИ, построил себе коттедж прямо в резиденции бывшего губернатора Николая Меркушкина. Его имя фигурирует в споре вокруг «Тольяттиазота», он требует от своих сотрудников не просто отчитаться о голосовании на выборах, но и сделать это до половины девятого утра следующего дня. Заключение подозреваемых под стражу при полном отсутствии следственных действий (то самое, от чего предостерегал Владимир Путин), по мнению наблюдателей, фирменный почерк Самодайкина, легко узнаваемый и в «деле Семина».
Как-никак спорные 300 миллионов — крупный куш по любым меркам. А человек, способный подружиться с губернатором вплоть до тесного соседства, знает цену деньгам.
Худой мир лучше доброй ссоры?
А ведь следствие, возможно, делает лишнюю работу. Ведь Александр Зобнин, оказывается, совсем не жаждет посадить бывшего партнера. Он вполне готов пойти на мировую и активно добивается сейчас встречи с женой своего бывшего партнера, Людмилой Семиной. Его условия просты: Семин отдает ему весь бизнес (не только спорный), а также свою личную недвижимость и компенсацию морального ущерба (300 миллионов рублей — мораль нынче дорога!). Тогда дело будет прекращено. Интересно, что чем ближе решающие судебные заседания, тем выше размер «отступных». Судя по всему, потерпевший твердо уверен в обвинительном приговоре. Хотя реальными пострадавшими в деле видятся в первую очередь собственники рухнувшего бизнеса и клиенты ООО СО «Акцепт» и ООО «Операционный центр» — тысячи простых граждан, купивших там страховку и фактически потерявших шансы что-то по ней получить.
Токсичные странности
Суммируем сказанное выше. Только факты.
-
Содержание под арестом и постоянное его продление — без всяких реальных оснований и вопреки политике государства.
Создание невозможных условий для государственной экспертизы и заказ этой услуги у частных контор на непрозрачных условиях.
Угрозы в адрес сотрудников и членов семьи обвиняемого.
Наличие «мирного» предложения о переводе всех активов в собственность истца.
Добавим к этому упорное сохранение дела в суде Советского района Самары, хотя принималось решение передать его в Самарский район.
Кстати, почему волжане так ухватились за дело об офшорных взаимоотношениях двух москвичей? Семина, а потом и его сотрудников схватили в Москве — и повезли в Самару (по словам одного из сотрудников, проведя при этом «воспитательную беседу» в лесу с участием не представившихся представителей кавказских диаспор). Ведь область рискует собственной репутацией, дело-то, как видим, токсичное и славы победителю не принесет. Почему бы не отдать его если не в международные суды, то хотя бы в Москву, о чем ходатайствует обвиняемый?
* * *
Никто не призывает принять решение в пользу Бориса Семина и покарать истца за странные методы решения проблем. Такие вещи должен решать только суд. Но этот суд должен быть взвешенным и объективным; учитывая все изложенные выше обстоятельства, проводить его в Самаре, пожалуй, нецелесообразно. Перенос дела в Москву мог бы стать оптимальным вариантом, поскольку к Самарской области оно все равно почти никакого отношения не имеет. Или же, как минимум, должна быть назначена детальная проверка обстоятельств расследования силами не местной, а Генеральной прокуратуры.
Источник:
