Издательство «Манн, Иванов и Фербер» представляет книгу преподавателя актерского мастерства и режиссуры Джудит Уэстон «Режиссер и актеры. Как снимать хорошее кино, работая вместе» (перевод Екатерины Пучковой).
Режиссерской работе можно научиться — как ремеслу. Не обязательно окружать его атмосферой таинственности. За годы преподавательской деятельности Джудит Уэстон провела анализ множества сценариев и репетиционных техник, разработала набор правил и массу инструментов, которые являются темой этой книги. Эти методы не эзотеричны и не туманны, они объективны и применимы на практике. Они представляют собой набор инструкций, которым можно следовать. Хотя и не должно представлять их как нерушимые законы, их задача — открыть бесценные возможности собственной интуиции режиссера. Книга будет полезной для режиссеров, актеров, сценаристов, а также для тех, кто взаимодействует с актерами и режиссерами на съемочной площадке и хочет научиться работать с ними.
Предлагаем прочитать фрагмент книги.
Риск
«Я каждый день отправляю актеров страдать за меня».
Жан Ренуар[1]
Когда актеры не получают от режиссера честной и дельной обратной связи, они могут начать вести себя излишне осторожно. Осторожная игра не слишком хороша, потому что в реальной жизни люди совершают множество ошибок по неосторожности. Для того чтобы вдохнуть жизнь в персонажа, нужны риск, промахи, озарение, особенные черты характера, неожиданности, угроза. Эти качества придают выступлению фактурность, как в реальной жизни — и экспрессию. Когда в игре присутствует элемент риска, драма может сильнее растрогать, комедия — больше удивить, приключения — увлечь, а детектив — захватить.
Актер должен позволить себе быть наблюдаемым. Великие актеры любят играть, отдавать себя, как и великие спортсмены, они живут соревнованием, жаждут выступать. Прекрасный драматический актер позволяет миру наблюдать, как на глубочайшем личном уровне он подвергается трансформации под действием реальности, созданной сценарием. Актеры рангом пониже прячут свои чувства.
Они сдерживаются и не раскрывают свои цельные, несовершенные, особенные черты характера в роли. Они полагаются на формулы или клише в разработке своих образов. Они делают безопасный выбор. Не «тратятся». Это такая маленькая несправедливость жизни: если актер идет на большой риск и это срабатывает, результат получается намного лучше, чем если бы он играл осторожно.
Но если он сильно рискует и ошибается — тогда игра выглядит хуже, чем выглядела бы осторожная. Когда риск не оправдывается, это называют переигрыванием.
Многие актеры чувствуют настолько острый стыд, будучи уличенными в этом, что предпочли бы играть плоско, но не рисковать. Хороших актеров указания режиссера на фальшь или сообщение, что по ходу игры актер потерял эмоциональное ядро и начал переигрывать, совсем не оскорбляют. Они благодарны. Им нужно, чтобы режиссер говорил о таких вещах. Потому что, если режиссер промолчит, они могут почувствовать, что должны наблюдать за своей игрой самостоятельно, и начать осторожничать.
Успех может стать врагом актерского творчества. Как только человек достигает успеха, ему есть что терять и он может легко занять позицию обороны, отказываясь рисковать. Бывает, что актеры так боятся выглядеть плохо, что осознанно делают вещи, которые не подходят персонажу. Я упоминала в первой главе, как опасно осуждать персонажа, но так же опасно его идеализировать. Страх навредить своему имиджу у зрителей или нежелание искать источники неприятного и раздражающего поведения внутри себя, да даже банальная брезгливость могут повлиять на желание войти в роль.
Шелли Уинтерс[2] в интервью программе «Внутри актерской студии» на Bravo Channels говорила о том, какой стресс испытывала на съемочной площадке фильма «Клочок синевы»[3], где ей, яростной защитнице гражданских прав в жизни, — надо было сыграть расистку и произнести сценарную реплику, в которой она называла Сидни Пуатье ниггером[4]. «Это было физически невозможно… Я доходила до реплики — и меня рвало. И я приходила каждый день с новым объяснением, почему эта женщина стала такой предубежденной, как она могла в такое превратиться, что могло произойти…» По-видимому, режиссеру было понятно, что попытки актрисы очеловечить персонажа на самом деле являлись отказом принять реальность сценария, что она была на пути к идеализации персонажа, стараясь добавить ей чувство вины. Вместе с Пуатье они убедили Шелли пойти на больший риск, принять и найти честную манеру поведения человека без капли самоанализа, без капли чувства вины, обладающего пустыми нравственными ценностями расиста. За эту роль она получила второй «Оскар».
Серьезным врагом риска является желание сделать всё «правильно». Фильмы стали очень дорогими, телевидение так зависит от рейтингов, что страх допустить ошибку управляет большинством креативных решений, включая актерские. От актеров ожидают (как и они от себя) мгновенного «попадания в точку». Они ошибочно стараются убедить продюсеров, что могут всё сделать как надо с первого захода, вместо того чтобы концентрироваться на творческом выборе. Хорошие роли редки, конкуренция огромна, актеры стареют, и их роли становятся всё меньше. Кажется, что режиссеры всегда ищут мгновенного результата, и часто им не хватает понимания и терпения в отношении актерской игры как процесса.
Множество режиссеров впечатлены актерским «отыгрышем» — теми актерами, которые могут плакать по сигналу или из спокойного человека превратиться в воплощение неистовой ярости за шестьдесят секунд. Они, вероятно, думают, что их работа с актерской игрой закончена в момент, когда они отдают роль кому-либо, чей отыгрыш включает в себя способность попасть в заранее определенные эмоциональные ноты по команде. Но я хочу подтолкнуть вас к поиску чего-то более глубокого, свежего, честного.
«Работа любого режиссера в том, чтобы дать актеру понять, что он отдает роли всего себя… Это похоже на любовную интригу, это действительно так. Делая кино, вы становитесь очень близки. Звучит довольно сентиментально и слащаво, но это правда. Когда вы доходите до трейлера, недосказанностей остается не так уж много. Они же обнажены, совершенно голые, черт возьми. Мы все такие. До тех пор, пока вы разрушаете барьеры и занимаетесь этим вместе, из этой неприкрытости может получаться что-то хорошее».
Эдриан Лайн[5]
Лучшая работа получается, когда актера ловят в момент незащищенности, простоты и правдивости, когда он дает настоящий, искренний ответ на вопрос, ремарку или событие. Это не так просто, как кажется. Неважно, реалистичный ли или фантастический сценарий, чтобы выглядеть как живой человек среди обстоятельств, а не как актер в фильме, артисту нужно заглянуть за социальную маску. Чтобы даже самые обычные действия, заданные сценарием, скажем, готовка обеда, выглядели и воспринимались как настоящие на экране (особенно на большом экране), от актера требуется сбросить весь налет показного. Без обращения к основам актер не будет смотреться. Гленн Клоуз[6] говорит, что в этом процессе стягивания наносного она дает себе разрешение «растревожить молекулы» в окружающем ее воздухе.
У актеров часто есть их собственный, очень личный способ пролезть под социальные маски и приготовиться выступать, выложиться, растревожить молекулы. Салли Филд[7] говорит, что как только узнает о своем участии в фильме, будь то крупная и эмоциональная роль или несерьезная комедия, она начинает процесс, который называет «сдиранием с себя кожи». Даже если тема фильма проста и безболезненна, она всё равно осматривает свои эмоциональные и воображенческие батарейки, для того чтобы почувствовать связь со всем, что для нее существенно в жизни, чтобы отдалиться от повседневных забот, факсов, писем и так далее. Это процесс остановки всех обязательств перед миром общественным ради проникновения в мир творческий. Это способ отключить «автопилот», который ведет человека сквозь рутину повседневной жизни, чтобы оказаться «в моменте».
Это те условия, на которых режиссер должен встретить актера, если он хочет получить отношения «актер — режиссер», основанные на доверии и сотворчестве. После лучших дублей, тех, в которых актер наиболее эмоционально обнажен, он может чувствовать себя нестабильно, быть чувствительным, как отрытая рана. Это момент истины режиссера, время, когда черствый ответ может убить в зародыше все шансы на доверие и сотрудничество, или же, с другой стороны, момент, в который, если вы видите и отдаете должное незащищенности актера, вы можете сковать нерушимую связь. Я не могу подсказать вам подходящие для этого момента слова. В такие минуты режиссер тоже должен пойти на риск.
[1] Жан Ренуар (15 сентября 1894 — 12 февраля 1979) — французский кинорежиссер, актер, продюсер, сценарист, сын художника Огюста Ренуара, брат актера Пьера Ренуара. (Прим. пер.)
[2] Шелли Уинтерс (18 августа 1920 — 14 января 2006) американская актриса, дважды обладательница премии «Оскар» за лучшую женскую роль второго плана. (Прим. пер.)
[3] Американский фильм 1965 года, сюжет развивается вокруг необразованной слепой белой девушки и чернокожего мужчины, который полон решимости помочь ей сбежать из ее бедной и полной насилия семейной жизни. (Прим. ред.)
[4] Сэр Сидни Пуатье (род. 20 февраля 1927) — американский актер, первый темнокожий актер, получивший «Оскар» за лучшую мужскую роль, впоследствии дипломат. (Прим. пер.)
[5] Эдриан Лайн (род. 4 марта 1941) — американский кинорежиссер и продюсер английского происхождения, номинант на премию «Оскар» за лучшую режиссуру.
[6] Гленн Клоуз (10 марта 1947) — американская актриса театра, кино и телевидения, певица. Шестикратная номинантка на премию «Оскар», лауреат двух «Золотых глобусов», трех телевизионных премий «Эмми» и трех «Тони».
[7] Салли Маргарет Филд (6 ноября 1946 г.) — американская актриса, певица, режиссер и продюсер, чья карьера охватывает пять десятилетий. Филд начала свою карьеру в подростковом возрасте в середине 60-х на телевидении. Лауреат премий «Оскар», «Золотой Глобус», «Эмми», и множества других.
Источник:
