Издательство «Бомбора» представляет книгу Адама Минтера «Планета свалок. Путешествия по многомиллиардной индустрии мусора» (перевод Евгения Поникарова).
Куда отправляются выброшенные вами бутылка из-под воды или пакет из магазина? Возможно, им предстоит преодолеть полмира, а в пункте назначения их переработают и превратят, например, в чехол для телефона или в деловой костюм, и вам вновь захочется их приобрести. Оборот мусорной индустрии исчисляется миллиардами долларов, а объемы зеленых инвестиций растут с каждым годом. Адам Минтер — журналист и сын владельца частной свалки — не понаслышке знает, что то, что для одних — мусор, для других — сокровище. Он расскажет об изнанке мусорной индустрии и познакомит с людьми, которые делают огромные состояния на том, что валяется у нас под ногами.
Предлагаем прочитать отрывок из главы, посвященной истории международной торговли мусором.
В начале XIX века в Соединенных Штатах появилось механизированное производство бумаги. Рынок был велик: образованные американцы читали больше газет, покупали больше книг, посылали больше писем. Чтобы удовлетворить возросший спрос, американские производители бумаги для изготовления высококачественной и недорогой целлюлозной массы использовали старые тряпки, в основном льняные. К несчастью для производителей, у американцев просто не было достаточного количества тряпья.
Тогда предприимчивые американские изготовители (и предприимчивые торговцы тряпьем) сделали весьма современный выбор: обратили свое внимание за границу и стали искать тряпки в более расточительной экономике Европы. По данным американского историка мусора Сьюзан Штрассер, в 1850 году американцы импортировали из Европы примерно 45 млн килограммов тряпья. Спустя 25 лет США импортировали 55 млн килограммов тряпья, причем большую часть — из викторианской Англии.
Следует повторить: тряпье — это не чистая ткань. Оно может быть испачкано самыми разными веществами — производственными, медицинскими или бытовыми. Тем не менее в Северной Америке XIX или начала XX века никто не считал отвратительной перевозку использованных льняных тряпок и не возмущался, что викторианская Англия «сваливает» свои «отходы» на развивающуюся экономику бывших колоний. Наоборот, те американцы, кто заинтересовался этой торговлей, считали ее необходимым и экономически полезным способом (пусть временами и неприятным) обеспечить растущий спрос на печатные материалы в Соединенных Штатах. Ну, а в Англии возражения могли исходить только от местных производителей бумаги, яростно сражавшихся за сырье с американцами.
Не только тряпья не хватало в Америке XIX века. В 1880-е годы быстро развивающиеся сталелитейные предприятия начали работать с мартеновскими печами, где мог использоваться металлолом. Спрос был велик: для железных дорог и прочей инфраструктуры требовалось огромное количество стали. Однако Америка еще не выкидывала в утиль старую инфраструктуру и поэтому в поисках сырья тоже смотрела на Европу. По данным Карла Зимринга, американский импорт лома железа и стали вырос с 38 580 тонн в 1884 году до 380 744 тонн в 1887 году — и неудивительно, что это десятикратное увеличение происходило в разгар бума строительства железных дорог.
В начале XX века импорт металлолома уменьшился, поскольку американцы стали в значительной степени самодостаточными, выбрасывая столько же металлолома, сколько и потребляя (между тем основным источником при изготовлении железа и стали оставалась железная руда). Затем, перед Первой мировой войной, американцы начали экспортировать небольшие объемы лома — в основном, в Европу. Это не было серьезным изменением — прошло бы два десятка лет, прежде чем экспорт металлолома стал действительно крупным бизнесом, — однако являлось признаком зрелой и менее нуждающейся отрасли. Действительно, в то же самое время, когда Соединенные Штаты экспортировали сталь, они ее и импортировали, то есть умные предприниматели научились извлекать выгоду не только на местных рынках, но и на мировых.
Расширение торговли означало увеличение проблем, в том числе споров с местными торговыми партнерами, зарубежными торговыми партнерами и — что важнее всего — правительствами. Поэтому в 1914 году была создана первая американская организация в индустрии переработки — NAWMD, а через три года, во время Первой мировой войны, появился Комитет по экспорту (позднее переименованный в Комитет по внешней торговле). Официальные бюллетени NAWMD, которые хранятся в архивах американского ISRI (Вашингтон, округ Колумбия) — прямого ее потомка, позволяют предположить, что перед появившейся организацией стояло три главные задачи: неустанно улучшать ежегодный банкет, способствовать торговле между участниками и разрешать споры с таможенными и налоговыми органами.
В начале XX века американский бизнес металлолома в основном был внутренним. Тем не менее американские торговцы ломом уже тогда понимали: жители страны выкидывают гораздо больше, чем могут утилизировать. Поэтому в бюллетене NAWMD от 20 сентября 1919 года сообщалось, что на июньском собрании Комитета по внешней торговле «было также предложено приложить усилия, чтобы распространить список участников Национальной ассоциации торговцев отходами в других странах с целью открытия рынков для участников».
Так думала не только американская организация. 25 сентября Ассоциация торговцев металлоломом, сталью, металлами и машинным оборудованием из английского Манчестера прислала в NAWMD копию состава своих участников и спросила, не могут ли американские коллеги ответить тем же самым. 19 октября то же самое сделала Федерация оптовых торговцев шерстяным тряпьем Великобритании и Ирландии. Однако американскими отходами заинтересовались не только в Европе — и это открытие, похоже, застало врасплох даже умудренное руководство NAWMD. 4 сентября 1919 года бюллетень NAWMD выдал написанный исключительно прописными буквами заголовок: ЯПОНСКАЯ ПАЛАТА ЖЕЛАЕТ ВЕСТИ БИЗНЕС С АССОЦИАЦИЕЙ.
Хотя в конце и не стоял восклицательный знак, руководители ассоциации наверняка мысленно добавили его, прочитав такое письмо:
«Господа,
Мы признательны Торговой палате вашего города, сообщившей о вашей организации.
Большинство директоров нашей компании являются членами нашей Торговой палаты, и мы ведем бизнес в следующих областях: шерсть, шерстяные отходы, бумага, хлопчатобумажные отходы, хлопчатобумажные обрезки, отходы резины, мешковина, старые мешки и старые газеты.
Мы стремимся установить деловые отношения с крупными надежными фирмами среди участников вашей ассоциации. Мы будем весьма признательны, если вы любезно представите им нас.
С уважением,
THE JAPAN & CHINA RAW MATERIAL CO., Ltd.
Т. Сасаки, генеральный директор
Сакаемаки-дори Рокутёме
Кобе, Япония»
В японском предложении не упоминались металлолом и сталь, но в течение десяти лет японские сталелитейные заводы превратились в ведущих экспортеров металлолома. Например, в 1932 году США экспортировали по всему миру 277 тыс. тонн стали, из которых 164 тыс. тонн приходилось на Японию. За следующие восемь лет бедная ресурсами Япония увеличила импорт американского лома в соответствии с требованиями своей военной промышленности, и в 1939 году он достиг ошеломительной величины 2,026 млн тонн — притом что в тот год Соединенные Штаты экспортировали всего 3,577 млн тонн металлолома. Практика была законной, но морально сомнительной: на тот момент Япония уже два года оккупировала Китай (из-за чего впоследствии проходили судебные процессы по военным преступлениям), и Соединенные Штаты знали о сложившейся ситуации. Аналогично в 1938 году американские экспортеры отправили 230 903 тонны железного и стального лома в Германию — хотя о расовой политике Гитлера к тому времени в мире уже знали.
Упомянутые сомнительные эпизоды, возможно, не всколыхнули всю американскую индустрию металлолома, нацеленную на свободный рынок, но американской китайской общине по нраву не пришлись. В 1939 и 1940 годах она организовала акции протеста в доках, где грузили лом для японцев. Однако американские торговцы не собирались ограничивать свою торговлю (или появляться на этих протестах), и вывоз металлолома продолжался до тех пор, пока президент Рузвельт в июле 1940 года не запретил экспорт лома в Японию и Германию административными средствами. Не смутившиеся японцы ради удовлетворения своего спроса обратились к странам Центральной и Южной Америки.
На время экспорт прекратился. Но только на время. После Второй мировой войны вывоз металлолома возобновился, особенно в Японию, а затем — в столь же ошеломляющих количествах — на Тайвань. У кого-то были отходы, а кому-то они были нужны.
Ничего не меняется.
Источник:
