Виталий Дрыженко и его приемная дочьМарина Молдавская / Znak.com
Человек, который был осужден в России по «экстремистским» статьям 280 и 282 УК РФ, перестает быть полноправным членом общества. Даже после отбытого срока он остается на контроле Центра противодействия экстремизму МВД РФ, Центра «Э», и попадает в список Росфинмониторинга с именами предполагаемых «террористов». Среди них, например, есть первый президент самопровозглашённой Ичкерии Джохар Дудаев. Эти люди не могут устроиться толком ни на одну приличную работу, не могут снять квартиру, получить загранпаспорт, купить билет на самолет. В такой ситуации оказались бывший ярославский активист, ныне житель Полевского Виталий Дрыженко и его семья. Последователь основателя движения «Оккупай-педофиляй» Максима Марцинкевича по прозвищу «Тесак» в 2015 году Дрыженко получил срок. Он отсидел положенное и пытается сейчас построить жизнь заново. Все безуспешно. На его примере Znak.com решил рассказать, что ждет людей, которыми, пусть даже единожды, заинтересовался Центр «Э».
«Впереди голодная зима и тягучая серая россиянская безнадега»
Руководитель организации «Русь сидящая» Ольга Романова на этой неделе опубликовала на своей странице в Facebook письмо, которое пришло к ней из Свердловской области от молодой девушки Екатерины Ушаковой. В нем она рассказала историю своего мужа Виталия Дрыженко, в 2015 году осужденного Ярославским городским судом по четырем статьям: статье 116 УК РФ («Побои»), статье 139 УК РФ («Незаконное проникновение в жилище»), статье 280 УК РФ («Публичные призывы к экстремистской деятельности») — «за призывы к революции в России», статье 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды») — «за разжигание ненависти к социальному классу „сотрудник полиции“ и к лицам кавказской национальности».
Дрыженко получил 1 год колонии-поселения и после наказания, отбытого в 2016 году, вместе с супругой переехал в Свердловскую область, поселился в городе Полевском. Но начать новую жизнь у семьи не получилось из-за того, что мужчина попал в список экстремистов.
«Первое осознание кошмара пришло, когда настало время открыть зарплатную карту. Помню, в этот день мы зашли в „Сбербанк“ — удивленные лица сотрудников, круглые изумленные глаза, перешептывания. Конечно, ведь перед ними не абы кто, а сам экстремист, резидент списка Росфинмониторинга, где-то неподалеку от Дудаева, — пишет девушка. — Прошел год в борьбе за выживание. Год, полный нарушений наших прав, когда нас травили опекой, когда везде, куда пробовал устроиться мой муж, следом тащился полицейский и рассказывал, кто у них теперь работает. Нам пришлось сменить больше 10 съемных квартир, потому что спустя максимум месяц хозяева чудесным образом узнавали, что у них обосновалась чуть ли не ячейка ИГИЛ (запрещенная в России организация, признанная террористической, — Znak.com)».
«Впереди голодная зима и тягучая серая россиянская безнадега. Мы живем скверно и очень бедно, хотя мы не пьем и не гуляем. Мы взрослые, неглупые люди, которым перекрыли кислород. Пожалуйста, откликнитесь те, у кого есть возможность помочь», — так заканчивается письмо Екатерины Ушаковой.
Разговариваем на кухне. По случаю приезда гостей хозяйка сварила кофе, но основное блюдо в этой семье картошка. На другое нет денегМарина Молдавская / Znak.com
«Увидел фотографию, где этот человек стоит с флагами „Единой России“, и решил его наказать»
Екатерина Ушакова — ученица пианиста с мировым именем Исаака Каца. Много лет девушка жила в Израиле, теперь возможность сесть за пианино у нее есть только на благотворительных концертах. Основное время у девушки уходит на поиски средств для пропитания и борьбу за здоровье дочери, которая из-за крайне скудного питания начала много и серьезно болеть.
С Виталием девушка познакомилась в соцсетях благодаря общей страсти к собакам. Сначала они переписывались во «ВКонтакте» о борьбе с догхантерами — теми, кто занимается самовольным отстрелом животных на улицах. Потом их общение переросло во что-то большее. Правда, свадьбу молодым людям пришлось играть уже в исправительной колонии № 2 Рыбинска, где Дрыженко заканчивал отбывать свой срок. На прямой вопрос, зачем было связывать жизнь с судимым, Ушакова честно признает: «Я такой человек, не могу предать».
После того как Дрыженко отбыл наказание, пара переехала в Полевской, маленький город в 50 километрах к югу от Екатеринбурга, известный по сказам писателя Павла Бажова. Семья занимает маленькую двухкомнатную квартиру в обшарпанном панельном доме, расположенном в северной части города (микрорайон Зеленый Бор). «Живем за квартплату. Это родственников квартира. Пустили, кажется, только из-за ребенка», — признается Екатерина корреспонденту Znak.com.
Около 40 минут Виталий в красках, с таким запалом, словно все случилось только вчера, рассказывал о своем ярославском прошлом. Там он был известен под псевдонимом «Варг Хакенкрец» — так зовут норвежского музыканта, создателя и единственного участника блэк-металлического музыкального проекта Burzum, он считается видным деятелем неоязыческого и неонацистского движений в Европе.
«В Ярославле у меня было свое движение. Это „Группа тотальной зачистки — регион 76“ („Г.Т.З“), 6 тыс. подписчиков. Она существовала где-то 3 года. Мы занимались тем, что выявляли педоориентированных личностей в интернете, с наркоманией боролись», — говорит Дрыженко. Он не скрывает, что пример брал с основателя движения «Оккупай-педофиляй» националиста Максима Марцинкевича, известного также как Тесак: «Встречался даже с ним. Идея сама понравилась. Сначала с ними начинал, потом отделился и самостоятельно продолжил», — рассказывает Дрыженко.
Тактику «Г.Т.З» тоже переняли у Тесака. Сначала через соцсети от имени малолетних переписывались с любителями особых развлечений. Договаривались на встречу. Туда приходила группа из 5-6 накачанных защитников детей, которые начинали прессовать незадачливого героя-любовника, снимая все это на видео. Однажды среди тех, кого «обработали» члены «Г.Т.З» во главе с Дрыженко, по его словам, оказался депутат Ярославской облдумы (фамилию его мы указывать не будем, так как уголовного дела в отношении него возбуждено не было и вина человека никак не доказана).
«Но и здесь „цэпээшники“ нами еще не заинтересовались. Началось все после того, как мы на Центральном рынке накрыли точку сбыта „спайсов“. Там изъяли мешок наркотиков в 6 килограммов. Потом в полиции нам сказали, что это оказались специи. Какие специи, если там „химия“ голимая была», — до сих пор возмущается Дрыженко. Правда, он честно признает, что тогда явно перегнул палку. Начал писать в соцсетях об «оборотнях в погонах, которые крышуют барыг». Заявился в кабинет к начальнику местного РОВД, чьи сотрудники проводили проверку по этой истории, и «обругал его».
Марина Молдавская / Znak.com
«Проходит после этого 4 дня, и мне звонят уже с „серого дома“ — это в Ярославле здание ГУВД так называют, из Центра „Э“: „Приходите на беседу, чаю попьем“. Там мне начинают говорить, что я на своей странице во „ВКонтакте“ возбуждаю ненависть к сотрудникам полиции как к социальному классу и их дискредитирую», — рассказывает мой собеседник о том, как попал на особый контроль. Серьезные проблемы у него начались позже.
Дрыженко организовал в Ярославле филиал националистического движения «Misanthropic division» (MD; запрещенная в России экстремистская организация — Znak.com). «Я раньше просто придерживался националистических взглядов и в эту группу вступил. Штаб у нее находится на Украине, а по России отделы в Москве, в Питере. Как выяснилось потом, эту группу уже год как разрабатывало ФСБ», — признается Виталий. Задержали его российские спецподразделения после того, как он избил участника своей ярославской ячейки «MD», который изменил взглядам и участвовал в митинге движения «Антимайдан» в Москве.
«Узнал я об этом только, когда мне скинули фотографию из интернета, где этот человек стоит с флагами „Единой России“ на этом митинге. Ничего себе, подумал я тогда, как это так? И решил его наказать. Пришел к нему домой, ворвался в квартиру и его избил», — продолжил Дрыженко. Взяли его, когда он возвращался с работы из крематория.
Не менее подробно молодой человек рассказывает о том, как он подписал явку с повинной и дал признательные показания. По его версии, он сделал это после того, как его вывезли в лес, избили и несколько раз для устрашения выстрелили из огнестрельного оружия над головой. В результате Ярославский суд признал его виновным по четырем статьям: статье 116 УК РФ («Побои»), статье 139 УК РФ («Незаконное проникновение в жилище»), статье 280 УК РФ («Публичные призывы к экстремистской деятельности») — «за призывы к революции в России», статье 282 УК РФ («Возбуждение ненависти либо вражды») — «за разжигание ненависти к социальному классу „сотрудник полиции“ и к лицам кавказской национальности».
Дрыженко дали 1 год колонии-поселения. Около 4 месяцев он провел в ИК-8 Ярославля (сейчас там отбывает наказание Евгений Макаров, избитый сотрудниками ИК-1). Еще два просидел в СИЗ-5 Москвы, известном как «Водник». Туда его ввезли в связи с расследованием уголовного дела против членов «Misanthropic division». Вторую половину срока экс-борец с педофилами провел в ИК-8 Рыбинска. По его же словам, большую часть этого времени его содержали в ШИЗО по различным «надуманным предлогам». Более-менее ситуация изменилась после того, как за него начала вступаться будущая жена. Она написала заявления в прокуратуру, центральный аппарат ФСИН и ярославскому омбудсмену Сергею Бабуркину. Последний лично приехал в рыбинскую колонию. Сразу после этого с Дрыженко сняли все нарекания, перевели из ШИЗО в обычную камеру и разрешили свидания. «На втором свидании мы с Катей уже сыграли свадьбу», — рассказал Виталий.
«Я раскаялся и отсидел, но все равно недочеловек теперь»
Освободившись из колонии, Дрыженко решил сменить регион проживания. «Опасался, что будут провокации», — утверждает он. К тому же в Ярославле его особо ничего уже не держало, только отец, который хоть и не принимал взглядов сына на жизнь, однако не бросил его в беде и как мог помогал во время суда и пока тот сидел в колонии.
Ехать решил в свердловский город Полевской, где на тот момент проживала его жена. Сама Екатерина говорит, что в 19 лет мигрировала в Израиль — «отец был евреем по национальности, поэтому никаких проблем с гражданством не возникло». Там она поступила в Иерусалимскую академию музыки к всемирно известному профессору Исааку Кацу. «Отучилась 3 курса у него. Параллельно, чтобы как-то жить, много работала. Но он умер, и это стало для меня травмой. Может быть, юношеский максимализм, а скорее всего, ветер был в голове — я вышла замуж и переехала к мужу в Москву», — говорит Ушакова.
Брак был недолгим. От него у нее остался ребенок, девушка вернулась к маме в Полевской. «Моя мама [Виталия], честно говоря, не приняла. Террористом считает», — откровенно признается девушка.
Из соображений собственной безопасности Екатерина просит не показывать ее лица. Они живут в маленьком городе, где все друг про друга все знаютМарина Молдавская / Znak.com
В Полевском Дроженков сначала устроился охранником в магазин «Райт». Проблемы начались уже через три недели, когда он должен был получить первую зарплату. «Мне в администрации магазина говорят: „Забыли вам сказать, Виталий Александрович, банк зарплатную карту вам не дает. Оформите, тогда и заплатим“». Поход в местное отделение Сбербанка России оказался безрезультатным: «Мне сказали там, что я нахожусь теперь в списке действующих террористов, который ведет Росфинмониторинг. Сразу после моей фамилии идет фамилия [Джохара] Дудаева. И теперь государство боится, что я заведу счет и начну собирать деньги на ИГИЛ (Исламское государство — организация признана террористической и запрещена в России, прим. Znak)», — говорит Дрыженко.
Безрезультатно закончилась его следующая попытка устроиться продавцом-консультантом в магазин бытовой техники «Норд» и, следом, еще в десяток фирм. Везде его анкету блокировала служба безопасности. Дрыженко пытались задержать в ломбарде, куда он в отчаянии принес заложить обручальное кольцо. У него нет ни возможности пользоваться банками, ни постоянной работы. При этом с ним регулярно проводят профилактические беседы в полиции, и молодой человек уже лично знает местного представителя Центра по противодействию экстремизму МВД РФ.
Семья признается, что им часто приходиться голодать. «Сейчас мы едим в основном картошку. Но ребенка же я не могу на картошке и „Дошираке“ держать», — в сердцах произносит Екатерина. Она сама тоже пыталась устроиться на работу. «Я иногда играю на благотворительных концертах здесь. Все говорят, что это круто. Но даже учителем музыки в школу меня не берут. Пыталась устроиться на склад в магазин „Спортмастер“, прошла стажировку в „Магмике“. Везде одно и то же — первый рабочий день, вызов к директору: „До свидания, вы не прошли службу безопасности“. А на мне ни приводов, ни судимостей, ни кредитов. Я чиста как ангел», — говорит девушка.
За минувшую зиму семье действительно пришлось десять раз сменить место жительства. «Доходило даже до того, что мы только заехали, а хозяйка приезжает, видит маленькую шкурку от апельсина и говорит: „У вас мусор на полу, освободите квартиру!“» — продолжает Ушакова. Ее муж уверен, что владельцам квартир звонили из полиции с расспросами о новых постояльцах и арендодатели узнавали, что заселили «террористов», и предпочитали побыстрее избавиться от таких квартирантов.
В переездах была переломана вся мебель, которая была у Екатерины. На нынешней квартире они вынуждены пользоваться тем, что осталось от родственников, и тем, что удалось где-то найти. Для того, чтобы описать их обстановку в жилых комнатах, есть хорошее выражение — голые стены. Исключение — дочь. У девочки есть, кажется, все, что нужно любому ребенку в ее возрасте, включая мебель, одежду и игрушки.
Такие фигурки Екатерина Ушакова лепит на продажу, чтобы выжитьМарина Молдавская / Znak.com
Сейчас Дрыженко пытается заработать хоть какие-то деньги, научившись укладывать кафельную плитку и делать ремонты в квартирах. Екатерина подрабатывает заказными фотосъемками, а также лепит на продажу красивые фигурки из цветной глины. Такая работа для них сейчас — единственный способ не сталкиваться со службами безопасности. «Но этого хватает только на поддержку штанов. Я не знаю даже, как мы эту зиму вообще переживем», — признается она. Ее дочке предстоит операция на глазах. Скудное питание с постоянными переездами по съемным квартирам не прибавили ребенку здоровья.
«Честно говоря, когда я в 2009 году вернулась в Россию, здесь такого кошмара еще не было. Вполне сытый европейский народ, по крайней мере в Москве, где я жила тогда. А сейчас страна, кажется, скатывается в лютый кошмар. Ужас просто, Мордор какой-то. Будь я одна, то давно бы уехала. Без проблем могу въехать в 120 стран мира и не жить здесь», — говорит Екатерина.
Виталий сначала молчит. Потом признается, что из-за того же списка, в котором он оказался, ему сейчас не то что загранпаспорта не получить, даже билетов на самолет внутри страны не продадут. «Я вроде раскаялся и отсидел положенное, но все равно недочеловек теперь», — констатирует мужчина. В интернете он прочитал, что есть способ вычеркнуть свою фамилию из списков Росфинмониторинга. Но для этого надо ехать в Москву, а денег на это в семье нет. Письмо в «Русь сидящую» — это акт отчаяния.
«Заменить демократию в России анархией и произволом никто никому не позволит»
Уполномоченный по правам человека в Свердловской области Татьяна Мерзлякова призналась, что обращения людей, которые, отсидев положенное, не могут устроиться на работу, к ней поступают регулярно. «Ситуация такова, что государство у нас жестко защищает то, что оно считает сферой своих интересов и безопасности. К сожалению, судьба конкретных людей в этом плане никого не волнует», — отметила омбудсмен. «Пусть приходят ко мне, попробуем разобраться в ситуации. В моей практике были случаи, когда людей удавалось трудоустроить», — добавила Мерзлякова.
Пресс-секретарь ГУ МВД РФ по Свердловской области Валерий Горелых, не вдаваясь в подробности конкретной истории, дал комментарий о том, зачем ведется профилактический учет и контроль граждан, осужденных по экстремистским статьям.
«На специальный учет в оперативные подразделения органов внутренних дел попадают отнюдь не случайные законопослушные люди, а исключительно те, кто преступил закон и склонен к противоправным действиям. Такие базы данных существуют, разумеется, не ради праздного интереса. Они существуют с целью проведения с такой категорией лиц профилактических работ, чтобы не допустить каких-либо новых ЧП или расследовать уже совершенные ранее преступления. К сожалению, некоторые из наших сограждан даже не задумываются о будущей перспективе и судьбе, когда вступают в различные запрещенные организации или участвуют в несанкционированных акциях. Потом, заимев уже семью, они кусают себе локти, так как не могут устроиться на нормальную работу и испытывают различные трудности в связи со своим прошлым. Но сотрудники правоохранительных органов ведь не случайно выступают с предупреждениями об ответственности, которая обязательно наступит в связи с участием того или иного человека в запрещенных организациях или несанкционированных акциях. Такие действия подразумевают как административную, так и уголовную ответственность. Мы всегда призываем задуматься об этом заранее. Жаль, что не все к этому прислушиваются. А заменять демократию анархией и произволом никто в России никому не позволит. Средний Урал всегда был, есть и будет многоконфессиональной, многонациональной, мирной территорией», — заявил полковник Горелых.
Источник:
