Издательство «Альпина нон-фикшн» представляет книгу «Три склянки пополудни и другие задачи по лингвистике» (редакторы-составители Александр Бердичевский, Александр Пиперски).
В этой книге собраны лингвистические задачи, посвященные самым разным языкам мира. Для их решения не нужны специальные знания: большинство читателей, скорее всего, не знает шведского и грузинского, и вряд ли кто‑то знает языки дирбал и стрейтс. Тем не менее к любой задаче можно подобрать ключ, поняв путем логических рассуждений, как устроен неизвестный язык и чем он отличается от русского. Каждая задача сопровождается подсказками, подробным решением и, самое главное, послесловием, в котором интересные языковые явления, представленные в задаче, обсуждаются детальнее. Материалы сборника публиковались на научно-популярном сайте «Элементы», но были значительно переработаны и дополнены для этой книги. Сборник будет полезен как школьникам, которые участвуют в олимпиадах по лингвистике, так и взрослым, которые интересуются языками и культурами народов мира.
Предлагаем прочитать одну из опубликованных в книге задач.
Коленопреклоненный верблюд
Автор: Антон Сомин
Задача
Даны арабские глаголы в форме второго лица единственного числа настоящего времени мужского рода изъявительного наклонения (‘ты вращаешься [мужской род]’) и в двух формах второго лица единственного числа повелительного наклонения: мужского рода (‘вращайся [м. р.]!’) и женского рода (‘вращайся [ж. р.]!’), записанные в латинской транскрипции. Некоторые формы пропущены:
Изъявительное наклонение, настоящее время, второе лицо, единственное число, мужской род
Повелительное наклонение, второе лицо, единственное число, мужской род
Повелительное наклонение, второе лицо, единственное число, женский род
Перевод
tadūru
dur!
dūrī!
вращаться
taktubu
’uktub!
’uktubī!
писáть
tamšī
’imši!
’imšī!
идти
taqsimu
’iqsim!
’iqsimī!
делить
tarğū
’urğu!
’urğī!
надеяться
tasmaʕu
’ismaʕ!
’ismaʕī!
слушать
tastabriku
’istabrik!
’istabrikī!
заставлять верблюда встать на колени
tarīmu
rim!
?
покидать
tarmī
’irmi!
?
бросать
tanāmu
?
nāmī!
спать
?
fi!
?
выполнять
tadʕū
?
?
звать
Задание 1
Заполните пропуски. Поясните ваше решение.
Задание 2
Выполните то же задание для следующих глаголов:
Изъявительное наклонение, настоящее время, второе лицо, единственное число, мужской род
Повелительное наклонение, второе лицо, единственное число, мужской род
Перевод
tafqišu
?
разбивать
taktaritu
?
заботиться
taḫruğu
?
выходить
Примечание: черточка над гласной обозначает долготу; ğ, ḫ, q,š, t, ’, ʕ — особые согласные арабского языка.
Подсказка
Чтобы решить эту задачу, надо ответить на три главных вопроса:
1. В каком случае глагол в повелительном наклонении получает приставку?
2. От чего зависит, будет ли это приставка ’i- или ’u-?
3. Когда долгие гласные становятся краткими?
Решение
При образовании формы повелительного наклонения мужского рода (средний столбец) от формы изъявительного наклонения (левый столбец) происходят следующие процессы:
1) убирается приставка ta-;
2) если оставшаяся после удаления приставки часть глагола начинается с двух согласных, то в повелительном наклонении появляется приставка: ’u- или ’i-. Если же она начинается с одиночной согласной, приставка не нужна.
Выбор приставки зависит от гласного в корне слова (включая конечные долгие гласные): если в корне гласный u, то выбирается приставка ’u-, если же в корне гласный a или i, то выбирается приставка ’i-;
3) если глагол заканчивался на краткий гласный -u, этот гласный отпадает;
4) долгий гласный становится кратким: как в середине слова (tadūru > dur!), так и в конце (tarğū > ’urğu!, tamšī > ’imši!). Это не зависит от того, появляется у слова приставка или нет.
Формы повелительного наклонения женского рода (правый столбец) образуются от форм повелительного наклонения мужского рода присоединением суффикса -ī: ’uktub! > ’uktubī! При этом к корневому гласному, который был долгим в форме изъявительного наклонения и сократился в мужском роде, возвращается долгота: tadūru > dur! > dūrī!
Следует обратить внимание, что если глагол в форме изъявительного наклонения заканчивается на долгий гласный (ū или ī), который соответственно становится кратким в форме повелительного наклонения мужского рода, то в форме повелительного наклонения женского рода суффикс -ī заменяет собой этот гласный: tarğū > ’urğu! > ’urğī!; tamšī > ’imši! > ’imšī!
Теперь можно заполнить пропуски.
Ответ на задание 1
tarīmu rim! rīmī! покидать
tarmī ’irmi! ’irmī! бросать
tanāmu nam! nāmī! спать
tafī fi ! fī! выполнять
tadʕū ’udʕu! ’udʕī! звать
Ответ на задание 2
tafqišu ’ifqiš разбивать
taktaritu ’iktarit заботиться
taḫruğu ’uḫruğ выходить
Послесловие
Морфология классического арабского языка устроена необыкновенно стройно и логично: мало какой другой язык может похвастаться тем, что в нем даже неправильные глаголы изменяются по правилам — просто не таким, как у правильных.
Разберемся, как образуются формы повелительного наклонения, представленные в этой задаче.
— Приставка ta-, которую мы убираем, — это показатель второго лица во всех наклонениях, кроме повелительного. Так, например, если taqsimu — это ты делишь, то я делю будет ’aqsimu, а он делит — yaqsimu.
— Суффикс -u, который убирается в конце, — это, несколько упрощенно, одновременно показатель единственного числа и изъявительного наклонения. Соответственно, в изъявительном наклонении taqsimūna — это вы де́лите, yaqsimūna — они делят. Если говорить про другие наклонения, то, скажем, taqsima — это форма сослагательного наклонения (например, в конструкциях цели — чтобы ты поделил), а taqsim с нулевым окончанием — форма так называемого усеченного наклонения, используемого, в частности, в условных конструкциях (если бы ты поделил).
После удаления приставки и суффикса остается «голая» основа глагола: -qsim-, -ktub-, -smaʕ- и т. п. Правила арабской фонотактики (то есть ограничения на сочетание звуков в слове) не позволяют слогу начинаться со стечения согласных — в отличие от русского языка, где подобных ограничений нет (ср. вздрагивать или сплав). Поэтому подобные слова приобретают протетический гласный, или протезу, — специальный гласный, который появляется перед сочетанием согласных для удобства произношения. В литературном русском протетических гласных нет, однако они есть в русских диалектах и в некоторых других славянских языках, например в белорусском.
В нем существуют слова, начинающиеся сочетанием согласных, которые приобретают протезу і-, если предыдущее слово заканчивается на согласный: хочам ільняную кашулю ‘хотим льняную рубашку’, но хочаце льняную кашулю ‘хотите льняную рубашку’; ён іржавы ‘он ржавый’, но яна ржавая ‘она ржавая’. Протетические гласные есть во многих других языках: ср., например, турецкое название Стамбула — İstanbul или протезу e- в испанских словах на s, происходящих из латыни: escuela < scola ‘школа’, estrella < stella ‘звезда’, escala < scala ‘лестница’.
Присоединение протезы, однако, само по себе тоже противоречит правилам арабской фонотактики: как и сочетание согласных, гласный не может находиться в начале слова (иными словами, арабское слово может начинаться только с одиночного согласного и ни с чего иного). Поэтому протетический гласный, в свою очередь, и сам получает «защиту» — протетический согласный, а именно гортанную смычку (в транскрипции, используемой в задаче, она обозначается апострофом). В русском языке гортанные смычки встречаются редко: например, это придыхание, которое появляется между гласными в слове не-а, однако есть языки, которые ведут себя так же, как арабский, — например, немецкий. В нем перед словом, начинающимся с гласного, появляется гортанная смычка, которая в германистике называется кнаклаут. В истории же русского языка были иные протетические согласные, например в в слове восемь (ср. осьминог, в котором протеза в- не появилась) или начальный йот в словах я [йа] (древнерусское язъ) и ягненок — ср. со старославянскими азъ и агньць (агнец). В других восточнославянских языках — белорусском и украинском — протетические согласные более распространены: например, в белорусском языке в появляется перед многими начальными о и у: Вольга ‘Ольга’, вока ‘глаз’ (ср. око), вуха ‘ухо’, вуліца ‘улица’; ср. также слова Ганна ‘Анна’, гэты ‘этот’, ён [йон] ‘он’, іхні [йихн’и] ‘их’ (см. задачу «Местоимение ину» (том 2)).
Выбор гласного в приставке — i- или u-, — обусловленный гласным корня, называется ассимиляцией, или уподоблением звуков. Подробно про ассимиляцию (правда, согласных) написано в послесловии к задаче «Всяческие вещи» (том 2); ассимиляции согласных в арабском языке посвящена задача № 3 «Солнце и луна». А наиболее яркие представители языков с ассимиляцией гласных — это тюркские языки (турецкий, азербайджанский, татарский и др.): в них качество гласных в суффиксах определяется качеством гласного в корне (ср. турецкое bağ ‘сад’ — bağlar ‘сады’, но kedi ‘кошка’ — kediler ‘кошки’). В нашей задаче стоит обратить внимание на то, что, как уже было сказано в решении, и i, и a в корне дают только приставку ’i-, но не ’a-: по-видимому, это происходит потому, что приставка ’a- уже занята — она обозначает первое лицо глагола (ср. выше ’aqsimu ‘я делю’).
Последнее, что осталось обсудить, — это то, откуда берутся долгие гласные и почему они сокращаются в повелительном наклонении мужского рода.
Корень нормального арабского глагола содержит в себе три согласных: taQSiMu, taKTuBu, taSMaʕu; в глаголах типа tastaBRiKu ‘ты заставляешь верблюда встать на колени’ -st- является приставкой. Существуют, однако, неправильные глаголы: в них один из трех согласных является так называемым слабым — w или y [й]. В современном арабском языке в большинстве позиций они превращаются в близкие им гласные: w — в u, а y [й] — в i. Отсюда берутся глаголы типа tadūru (исторически корень DWR), tarīmu (корень RYM) со слабым согласным на втором месте — в арабистике такие глаголы называются пустыми, и tarğū (корень RĞW), tamšī (корень MŠY) со слабым согласным на третьем месте — такие глаголы называются недостаточными.
И тут в дело снова вступает арабская фонотактика: долгий гласный может быть только в открытом слоге. Поэтому, когда в мужском роде повелительного наклонения после удаления суффикса -u слог становится закрытым, долгий гласный внутри корня сокращается (tadūru > dur); в женском же роде появляется суффикс -i, слог снова становится открытым — и долгота гласного возвращается (dur > dūrī). Сокращение же конечного долгого гласного (tamšī > ’imši; tarğū > ’urğu) объясняется тем, что в этих глаголах удалить суффикс -u невозможно за неимением оного, поэтому приходится просто сокращать долготу.
Таким образом, как видно, арабские неправильные глаголы вовсе не являются неправильными в привычном нам европейском понимании. В отличие от европейских неправильных глаголов, образующих при спряжении совершенно уникальные формы, арабские неправильные глаголы образуют вполне регулярные формы — только несколько отличающиеся от стандартных. И если европейские неправильные глаголы можно сравнить с инопланетянами или, скорее, с живыми ископаемыми — как если бы среди нас жили австралопитеки, то арабские неправильные глаголы больше напоминают людей с генетическими отклонениями — скажем, трехпалых или альбиносов.
Особого упоминания заслуживает замечательный глагол с формой повелительного наклонения fi ‘выполни’. Это один из нескольких «вдвойне неправильных» глаголов: в нем слабыми являются и первый, и третий согласные корня — WFY. Первый w после приставки ta- выпадает совсем, y превращается в ī — отсюда мы получаем форму второго лица tafī ‘ты выполняешь’.
Есть и глаголы со слабыми вторым и третьим согласным, например KWY ‘жечь, жалить’, и даже два «втройне неправильных» глагола, где один из согласных представлен гортанной смычкой, а оставшиеся два согласных слабые: ’WY ‘искать убежища, щадить’ (с формами ta’wī — ’īwi — ’īwī) и совсем странный W’Y ‘обещать, гарантировать’ (с формами ta’ī — ‘i — ‘ī).
Подробнее об арабском словообразовании можно прочитать в послесловии к задаче № 20 «Арабские числа».
Источник:
