В самом центре Суздаля стоит уютный белый домик. Как-то сразу понимаешь, что внутри можно поесть и выпить. И действительно — на домике еще совсем недавно была вывеска «Славянский бар». Конечно, несколько смущало слово «бар»: от Суздаля скорее ждешь трактир, харчевню или трапезную. Но внутри всё было хорошо — русская кухня в русских интерьерах.
Хотя барная стойка там тоже присутствовала.
Здесь и до революции было распивочное место. Содержал его суздальский житель Сила Кондратьевич Макаровичев. Это был один из опытнейших мастеров своего дела. Не удивительно, что он не только обслуживал суздальцев в собственном заведении, где вся технология счастья была тщательно отработана, но и устраивал выездные застолья.
Слова «кейтеринг» в то время еще не было, однако же сама услуга пользовалась популярностью. И Сила Кондратьевич со своими способностями организовать праздник чуть ли не в гречишном поле оказался очень кстати.
Можно было бы предположить, что главным специалитетом заведения считалась, как сегодня, медовуха. Только это было бы не совсем верно. С медовухой всё вообще довольно сложно. Тот мед (он так и назывался — «мед»), который пили в древности, получался путем сбраживания натуральных ягодных соков и пчелиного меда. Нынешнюю медовуху варят, добавляют в нее дрожжи. Так напиток получается быстрее, но качество не то.
В Суздале до революции и вправду было два завода, выпускавших медовуху (а один из них — еще и пиво). Но нельзя сказать, чтоб их продукция была известна за пределами Владимирской губернии. В книге «Фабрики, заводы и прочие промышленные заведения Владимирской губернии», вышедшей в 1890 году, говорилось: «Не станем останавливаться на пиво-медоваренных заводах, число и размеры их ничтожны; размеры производства тоже весьма ограниченны».
Если уж и славилась какая медовуха, то, скорее, новгородская.
Самым же распространенным «гастрономическим» промыслом суздальцев было в то время огородничество. Суздаль считался чуть ли не луковой столицей России. В городе даже была поговорка: «Хрен и лук не выпускай из рук». В городе действовало несколько «хрено-толченых заводов».
Выращивали также яблоки и ягоды. Так что акцент в заведении Силы Кондратьевича скорее делался на ЗОЖ-меню.
Но никогда нельзя держать все деньги под одной подушкой. И у Макаровичева был дополнительный бизнес: Сила ремонтировал зонты и духовые музыкальные инструменты. Скорее всего, он один во всем мире и во все времена видел связь между этими товарными группами. Но, так или иначе, саксофоны с зонтиками ему очень помогли, когда с началом Первой мировой войны ввели сухой закон.
Мастерская находилась в полуподвальном этаже. Там же Сила Кондратьевич обустроил и кухню.
Кстати, это место и до революции носило очень странные названия. Долгое время оно называлось трактиром «Америка», а потом его зачем-то переименовали в «Африку».
После революции характер здания не сильно изменился: здесь открыли столовую при общежитии школы механизации.
А на противоположной стороне той же Кремлевской улицы находится ресторан «Погребок». Его открыли в 1967 году, и это был один из первых ресторанов русской кухни. Газета «Правда» восхищалась: «В зале — дубовые столы и табуреты, посуда и ложки — деревянные, расписные. В меню — русские закуски, мясо в квасе, похлебка и жаркое по-суздальски, рыба по-монастырски… Продается медовуха собственного приготовления. Обслуживают посетителей официантки, одетые в яркие русские сарафаны и кокошники».
Николай Глазков писал об этом заведении в стихах:
Грибы в сметане и капустник
Я деревянной ложкой ем.
В трактире кормят очень вкусно,
Да и не дорого совсем!
Осваиваю постепенно
Я век семнадцатый на вкус,
К старинным монастырским стенам
Своеобразный это плюс.
Казалось, слава бывшей «Африки» померкла навсегда. Однако же и здесь не всё так просто. Недавно заведение было переформатировано. Сегодня это «Фрося и варенье». Битва суздальских титанов продолжается.
Источник:
